----Горное озеро
По своему обыкновению собственноручно расседлав вороного коня и погладив его по умной морде в знак прощания, Хелависа вошла во дворец. У нее не на шутку разыгрался аппетит, поэтому сначала она посетила столовую, наконец-то плотно покушав. Следуя кем-то сказанной фразе "поели, тем можно и поспать", она отправилась в свою спальню. В "четырех стенах" вновь навалилось неприятное чувство опустошенности и бессилия. Вновь королева начала анализировать ситуацию и искать возможные пути ее решения, но, чем дольше она это делала, тем плачевней казалась оная. И вроде бы, что тут такого? Какой-то обезумевший демон... поправка: очень умный и хитрый демон, который преследует определенные цели; какие-то Чужаки... вновь поправка: люди, Люди, ЛЮДИ! Одно лишь слово навевает благоговейный страх, правда не Элихор, а ее поданным. Все прекрасно помнят, что было тогда...; да еще и Карли с каким-то то ли полководцем, то ли еще кем-то... черт бы их всех побрал! Так думала южная королева, пытаясь уснуть и в последствии, так этого и не сделавшего. Внезапно постучали. Вздрогнув, женщина перевернулась на спину и согнула ноги в коленях.
- Да-да, войдите, - в комнату вошел старец, которого эльфийка помнила и любила под именем Кицум.
- Здравствуйте, Ваше Величество, - эльф взглянул на Элихор с извечной мудростью, которая иногда ее очень смущала. Складывалось впечатление, что приземистый старичок знает больше, чем она. В такие моменты Хелависа чувствовала себя маленькой и глупой, как в далеком-далеком детстве.
- Здравствуй, присаживайся... Ты хотел что-то, Кицум? - указав на кровать, Хел обхватила руками колени и сразу перешла к делу, не желая тратить время на этикет.
- Как прошел бал? Я уезжал, ты знаешь. Слышал, были какие-то проблемы? Опять те баронские баловни наклюкались? - Кицум имел обыкновение вставлять в речь простонародные выражение, что делало эту самую речь довольно специфической, но, как ни странно слух королевы не резало. Возможно, потому что она с детства к ней привыкла. Хоть ее бабка очень часто понукала эльфа за то, что он так выражается при юной королеве, Кицум своим привычкам не изменил.
- Нет, слава Хранителю, сии судари отсутствовали в тот вечер. Но, тем не менее, бал был слегка испорчен... Так сказать несчастный случай, - она улыбнулась и махнула рукой, дескать, все хорошо, ничего страшного. Старик ухмыльнулся, видимо, прекрасно знавший о том, что случилось. Пришел то он вовсе не за этим... - Прости, я хотела бы... - Хелависа замялась, было неудобно просить его уйти, особенно, когда насквозь прожигали практически черные глаза старого слуги, - побыть одна, - закончила она. Тот сразу же поднялся и, кивнув, оставил ее, как и просили, одну. Вздохнув и откинувшись на многочисленные подушки, Хел попыталась заснуть.
Через час мучений женщина позвала слуг, чтоб ей наполнили ванну. Все же весь день в пути, хотелось немного расслабиться и вымыться, раз уж сон не шел. Когда слуги, сделав свою работу, исчезли, в комнату вошел молодой эльф. Таких, как он, называют королевскими фаворитами. Этого субъекта звали Эрик, хотя это не столь важно. Он пришел, чтобы "помочь" королеве расслабиться, а как его зовут, уж дело десятое. Раздевшись, Хелависа отдалась в умелые руки мастера...

Наконец, тяжелые мысли, которые в промежутке между прогулкой с Витерией и "отмачиванием" своей уважаемой персоны в ванной мешали ей заснуть, нависая грозовой тучей, выпустили королеву из своих страстных объятий, передав ее в не менее жаркие, но на этот раз физически ощутимые. Время будто нарочно вместо того, чтобы дать вволю насладиться молодым горячим телом юного эльфа, ускоряло свой бег. И в этом  сладком блаженстве, в этих минутах хотелось раствориться и не возвращаться в суровую действительность.  Уже ничего не нужно было Хелависе: ни чина, ни трона... И, конечно, она прекрасно бы обошлась без проблем на нее навалившихся. 
В любовных играх, если они, конечно, проходили в ее спальнях, Хел отнюдь не ограничивалась кроватью, а тем более одной комнатой, заставляя бедное существо мужского пола еще и бегать за ней, всячески того, истязая, в общем, коварный жэнщин нынешний королев. Парень работал на износ и вскоре начал сдавать. В голове женщины сразу возникла мысль, что жеребца пора менять на более подкованного, но осуществить сие не удалось.
Нагие и уставшие, эльфы лежали на просторной кровати, изрядно помятой, с абсолютным отсутствием каких-либо спальных элементов, отдыхая. Юноша что-то ласково мурлыкал, заполняя возникшую паузу, постоянно пытался смотреть Хелависе в глаза, что ее ужасно раздражало, но, дабы, не разрушить создавшуюся атмосферу, она молчала. То, что он говорил, она, конечно, же, не слушала, наслаждаясь отсутствием всяких мыслей. Парень, видимо, ждал ответов, вглядываясь в ее лицо, пытаясь прочесть ее мысли, но встречал лишь безразличный взгляд, в котором погас огонь желания. Королева давно перестала запоминать лица своих фаворитов, уж слишком много их было, всякий хотел выделиться, отложиться в ее памяти, соответственно подняв тем самым уровень своего благосостояния. 
Видимо, Восемь Великих решили, что сей день не должен заканчиваться на столь сентиментальной ноте, поэтому послал подарок. Такой бессовестный, невоспитанный подарок.
Дубовая дверь, которая была вставлена после того, как сюда явился морок, и как глупая стража разнесла вход в спальню, с грохотом столкнулась со стеной, но трещины не дала. Все-таки, молодая особа не сравниться с силой полдюжины сильных мужчин. Ну, это мелочи. Юный фаворит сразу же стушевался, пытаясь прикрыться, единственной подушкой, но Кано с присущей ей отсутствием всякой скромности отобрала сей импровизированный щит, заставив красного от смущения мальчика прикрываться руками, а минутой позже позорно ретироваться, даже не захватив вещи.
Все это время королева с улыбкой и с каким-то облегчением смотрела на спектакль перед ней разыгравшейся. Да уж, моральная поддержка не заставила себя долго ждать... Забыв, что она так же, как и ее сбежавший любовник "в чем мать родила", она, слегка смутившись (все же нагой она предстала перед своей подопечной впервые), но, конечно же, не поступив, как молодой эльф, сгорбившийся, втянувший голову в плечи на бегу от стыда, она гордо встала и, поискав глазами скомканную простыню, подняла ее и обвязала вокруг себя, ибо одеваться абсолютно не хотелось. Да и, в конце концов, не поймет ее Кано, что ли?
Обойдя кровать и сев, напротив девушки, на мягкую перину, весело глядя на нежданный "подарок" сверху вниз, она провозгласила:
- Аудиенция специально для тебя - открыта! - чуть помедлив, добавила, - и очень вовремя. Сей господин начал сдавать позиции, - с тенью грусти сказала королева, насмешливо глядя на распахнутую настежь дверь.

- А кто тебе сказал, что я жаждала твоей аудиенции? Может, я пришла именно к тому молодому господину?
- О, ну, тогда у тебя есть отличная возможность догнать его.  Я думаю, ммм... он убежал недалеко... - Хелависа пожала плечами и хмыкнула. Простыня сковывала движения, да и чувствовала себя королева в ней...несколько дискомфортно. Ходить голой - не комильфо, переодеваться - лень. Вот и разрывайся меж двумя огнями. Оценивающе посмотрев на девушку, которая целеустремленно наматывала на палец темный локон, женщина, сделав неопределенный жест, кистью руки, видимо, отгоняя какие-то лишние, неважные мысли, встала с постели и подошла к огромному дубовому шкафу. Вообще таких шкафов, если пройтись по всем комнатам в южном крыле замка  для складов одежды можно найти очень и очень много. Хел иногда сама удивлялась, зачем ей столько? Но вспоминая бесчисленные наставления бабки о том, что буржуа, которые составляют половину населения ее страны и серьезно влияют на все аспекты ее жизни, оценивают свою королеву, увы, не только по уму, манерам и умению проводить политических и экономических реформы, но и по внешности. Это было неправильно и даже нерационально, но не она эти законы установила, не ей их нарушать. Традиции всегда были на первом месте у остроухого народа...
Подобрав длинную белую рубаху, что доходила до колен, она, наконец, почувствовала себя лучше.
- А вообще, я хочу есть.
- На кухне, я думаю, никто не откажет в твоем желании, - женщина села рядом с девушкой на теплый ворсистый ковер и тут же забыла о том, что сказала. Задумчиво смотря на Кано, Хелависа анализировала последние, примерно шесть месяцев ее жизни. Шесть месяцев назад она зачем-то вытащила из драки полуживого оборотня, о котором совершенно ничего не знала, которому не была ничем обязана… Да и закоренелым альтруистом королева себя не считала… Однако оборотница прожила в замке довольно много времени, не переставая, в общем-то, жить, как жила – кутить, попадать в разного рода авантюры… Да и отношения складывались между ней и королевой какие-то странные. Для Хел она была, чуть ли не единственным другом и слушателем, но, тем не менее, Кано была последним существом, к которому эльфийка обратилась бы за помощью. Ведь оборотень наплевательски относилась ко всему, что не касалось ее самой. Иногда так и подмывало спросить, кто же все-таки Хел была для этой независимой девушки? Но воспитание и элементарная гордость не позволяли ей говорить об этом.
В дверь постучали. Точнее стуком это было назвать очень сложно: складывалось ощущение, что кто-то хочет проломить дверь кулаком.
- Войдите, - вздохнув, сказала Хелависа, предчувствуя, что этот визит среди ночи не принесет ей никакой радости.
- Королева, там... - ворвавшись, вскричал начальник стражи королевского замка, но застыл, увидев, что Хел не одна, - там демон. В Лориндейле, - эльфийка тут же встала и крикнув, - ждите меня снаружи, - быстро стала переодеваться. Из головы вылетели все лишние мысли. Заклинание на прочность и магическую защиту одеяния. Сапоги до колен. Сабля, желающая почувствовать на своем лезвии кровь Райкера. О присутствие в комнате Кано Хелависа забыла, пребывая в мыслях уже там в Лориндейле, на месте сражения, рисуя себе картину происходящего боя. Черт, черт, черт...